Видели ли вы когда-нибудь, как люди смотрят на немецкие фотографии Освенцима? Что с ними происходит в этот момент? Что они чувствуют? Как их мировоззрение моментально меняется? И не важно, какой национальности эти люди. На всех людей эти фотографии действую очень сильно, минуя сознание, а содержание этих фотографий — пытки, измученные люди, инструменты допросной — все это проникает глубоко в память человека, и многие не могут это забыть. Причем, сделать они с этим также ничего не могут. Даже профессионалы редко способны устоять перед влиянием фотографии, если ее содержание настолько сильно.
(Фото сделано в лагере смерти «Аушвиц-Биркенау», расположенном возле польского города Освенцим.)
Строгий читатель вероятно скажет: «Ну, конечно, именно такие фотографии взяты в пример, но ведь другие изображения не имеют такого влияния?!». И да, и нет одновременно. Все дело в том, что существует понятие мнемонического языка. Этот язык напрямую связан с содержанием изображения, теми символами и знаками, которые автор доносит до нас посредством содержания самой фотографии, и этот язык наша память читает напрямую, минуя наше сознание.
Вспомните всем известные карикатуры Кукрыниксов Ефимова, насколько они влияли на людей? Гитлер считал известного советского карикатуриста Ефимова личным врагом, наравне с Маринеско, который потопил пассажирский корабль «Вильгельм Густлоф» с более чем 400 офицерами на борту, лишив фашистскую Германию целой армии. Ведь карикатура — это нередко всего лишь несколько линий, удачно сложенных в острый смысл, символически собранный на листе бумаги. Но они так действовали на людей, что поднимали дух тысяч, даже миллионов людей, и заставляли задуматься и изменить свое отношение к врагу. Так действует на человека мнемонический язык.
Однако, нам, как исследователям и ученым, этот эффект может быть не всегда полезен. Фотография может повлиять как на зрителя, так и на ученого одинаково, что может лишить последнего объективности. Результат этого можно наблюдать в последнее время в большом количестве в обзорах, разоблачающих историю, в роликах, говорящих о том, что история не такая, как нам ее преподносят в школьных учебниках. Возможно, это так, но перед тем, как утверждать столь серьезные заявления, надо бы иметь многосторонние инструменты проверки при работе с фотографией, чего чаще всего я не вижу у таких «ютубных разоблачителей».
Мой шеф, Ph.D Олег Викторович Мальцев, всегда учил задавать вопрос: «Кто это делал до тебя?». И действительно такие были. Вспомним, что ряд глубинных психологических тестов были созданы на базе фотографий, портретов и символических изображений. К примеру, тест Роршаха, портретный тест Липода Сонди. Эти тесты работают так же, как действует на нас фотография, когда мы смотрим на нее. В силу этого серьезному исследователю было бы неплохо хотя бы ознакомиться с подобными тестами, механизмами их работы, а лучше — их знать, чтобы не попасть «впросак» и не вводить других людей в заблуждения.
Ведь, как это обычно бывает, у исследователя есть идея или гипотеза. В какой-то момент он находит фотографию, соответствующую его гипотезе, и все — он «схватил жар-птицу голыми руками» и несет ее скорей-скорей показывать всем, пока она «светит», не проверив, не проведя ее через измерители и инструменты исследования фотографий.
Как минимум, необходимо иметь не одну фотографию, а целую выборку из ряда снимков, сделанных в одно время, в одном и том же месте разными фотографами, любителями и профессионалами. Желательно, конечно, иметь дело с аналоговой фотографией, так как ее гораздо труднее подделать. В век цифровой фотографии необходимо обладать большим количеством знаний, чтобы мочь отличить подделку от оригинала, для чего также есть целый ряд параметров, которые можно проверять: от метаданных фотографии до геопозиции, не говоря уже об экспертной оценке.
Другой стороной такого «научного промаха» могут быть работы с абстрактными фотографиями, где исследователь, имея собственную гипотезу по поводу какой-то темы, видит всего лишь отражение своих идей в абстракции. Именно так работает тест Роршаха. И человек, имеющий подготовку, о которой я писал выше, легко, без угрызений совести будет использовать такую фотографию в качестве доказательства своей гипотезы.
Обычный читатель, фотограф скажет: «Но, ведь я не исследователь. Зачем мне это знать?». Нейрофизиолог Э.А.Лямин еще в век назад говорил о том, что у каждого человека есть инстинкт исследователя, ведь рождаясь в этом мире, мы только и делаем, что исследуем его. А так как мы живем в медиа мире, так или иначе каждый день имеем дело с огромным количеством фотографий, на которые, в том числе, опираемся как на информационный повод. Поэтому, как говорится, «предупрежден — вооружен»!
