Я бы хотела рассмотреть явление эстетики в фотографии на примере портрета. Более того, предлагаю обернуться в прошлое, и в качестве примеров привести работы известных фотографов 19-20-го века и по большей части, советских. Причина в том, что сегодня в пространство интернета, каждый день загружается по несколько миллионов фотографий. Многие из них качественные и заслуживают внимания, но говоря об эстетике, я всё же предпочитаю обращаться к аналоговой фотографии наших предшественников. Ещё 50 лет назад фотография выражала нечто правдивое, объективное и настоящее. Сегодня в эпоху цифровой фотографии, фотошопа, фильтров и различных обрабатывающих приложений, фотография утратила былую силу доверия. От того, вероятно, так ценятся старые снимки в разных жанрах, мысленно переносящие нас в прошлое, когда искусство фотографии было чем-то особенным, индивидуальным и подвластным лишь истинным мастерам своего дела.
Итак, портрет…
Само слово жанр означает некий род, вид, в истории литературы и искусства, которым принято определять области творчества, объединённые тематической и образной общностью.
Складывание жанров – обычно долгий и сложный процесс, свидетельствующий об обретении видом искусства творческой зрелости. Изобразительное искусство, к при- меру, существовало с незапамятных времён, а жанры живописи сложились лишь к XV-XVI векам, в эпоху Возрождения. Формы творчества, появившиеся в новейшее время, а к ним относятся, кроме фотографии, кино и телевидение, проходили путь складывания жанров в более короткие сроки. Сказывалось то обстоятельство, что у каждого из этих искусств был свой предшественник, по аналогии с которым на первых порах происходило развитие. Для кинематографа таким предшественником был театр, для телевидения –кино, для фотографии – живопись.
Начнём рассмотрение жанров с портретов, ибо он всегда был одним из самых популярных видов изобразительного искусства. Ещё в дофотографическую эру портрет, написанный рукой художника, был единственной возможностью запечатлеть облик человека, сохранить его в памяти потомков. Со временем, не только сановные вельможи, но и люди попроще, обладающие достатком, стали заказывать художникам свои портреты.
С появлением дагерротипии портрет стал ещё доступнее. В больших и малых городах как грибы после дождя появлялись фотоателье. Фотография в жанре портрета сразу стала очень популярной. Она дерзнула даже конкурировать с живописью, за что получила от художников презрительное прозвище – «живопись для бедных». Однако сравнительная дешевизна фотопроизведений не всегда была синонимом художественной дешёвки. С первых лет существования светописи в неё пришли люди, наделённые незаурядными художественными способностями.
Сторонники фотографии пророчили ей большое будущее. Приведу в пример слова знаменитого писателя Эдгара По, сказанные им еще в 1840 году: «По своей правдивости дагерротипная пластинка бесконечно более точна, нежели любое живописное произведение, сделанное руками человека». Обращу внимание, что фотопортреты Э. По ценны именно этой непривычной для живописи правдивостью как в общем, так и в деталях.
(Фото: Портрет Эдгара По. Автор неизвестен)
На приведённом снимке вы, конечно, заметите не только тяжёлый взгляд измученных, усталых глаз (портрет сделан не за долго до кончины писателя и отличается удивительно глубоким проникновением в мир его чувств), но и небрежно повязанный шейный платок, спутанные волосы на голове, плохо сидящий сюртук с оторванной пуговицей…
Если говорить о развитии жанра фотопортрета в целом, то два качества – глубина проникновения в суть человеческого характера, с одной стороны, и стремление к предельной достоверности воссоздаваемых на снимке деталей, с другой, – являются принципиальными, присущими более полутора векам истории фотографии. Из этой закономерности, как, впрочем, из всякого правила, бывают исключения: напомню, скажем, творчество замечательной портретистки Джулии Маргарет Камерон, которая лучшие свои работы делала намеренно нерезкими, лишёнными подробностей. Но и она, вопреки существующему о её творчестве расхожему мнению, умела ценить документальную подлинность изображения. Таков, к примеру, её портрет известной театральной актрисы Элен Терри.
(Фото: Портрет английской театральной актрисы Элен Терри. Джулия Камерон)
(Джулия Камерон)
(Джулия Камерон)
Сегодня, когда снова обретают популярность у зрителей портреты ранней фотографической поры, острее ощущаются не только сходство, но и отличие их от канонических произведений этого жанра в живописи. В фотопортретах было то величавое спокойствие, которое позволяло человеку до конца раскрыть себя перед объективом. Известно, что из-за невысокой чувствительности дагерротипных пластинок экспозиции были весьма продолжительными: двадцать, а то и тридцать минут приходилось портретируемым позировать перед камерой. Чтобы помочь клиенту долгое время находиться в неподвижности, фотографы придумали разного рода головодержатели. И, несмотря на эти сложности, фотохудожники умели достигать удивительной непосредственности своих героев, я бы сказала, – той правды поз и мимики, которые возможны только при съёмке с высокими скоростями затворов.
В литературе о фотопортрете (а он, как и композиция, часто становится темой рассуждений теоретиков и практиков) немалое место уделено понятию «сходство». В самом деле, снимая конкретного человека, портретист не имеет права игнорировать eго индивидуальные черты. Вместе с тем достижение похожести в портрете не может быть критерием удачи автора: разве что в снимках, необходимых для документов или судебной экспертизы, это качество является решающим.
Можно вспомнить по этому поводу замечательные слова В. Белинского, «Обыкновенный живописец, – писал он, – сделал очень сходно портрет вашего знакомого; сходство не подвергается ни малейшему сомненью в том смысле, что вы не можете не узнать сразу, чей это портрет, все как-то недовольны им – вам кажется, будто он и похож на свой оригинал, и не похож на него. Но пусть с него же снимет портрет Тырынов или Брюллов – и вам покажется, что зеркало далеко не так верно повторяет образ вашего знакомого, как этот портрет, потому что это уже будет не только портрет, но и художественное произведение, в котором схвачено не одно внешнее сходство, но и вся душа оригинала».
История жанра фотопортрета есть, фактически, история постижения, пользуясь выражением Белинского, души оригинала. При этом основная ошибка как тех, кто снимал портреты, так и тех, кто судил о них, чаще всего состояла в том, что многим казалось: раз камера являет собой средство, объективно фиксирующее находящиеся перед нею предметы, то её возможности ограничены. Говоря другими словами, казалось, что фотопортретирование есть съёмка человеческого лица, и ничего более. На первый взгляд так оно и есть: действительно ведь, портретист имеет дело с лицом человека, он не в праве ни изменить его (тут контролем служит уже названное выше сходство), ни, тем более, отвлечься от него, подменить чем-то иным.
Вместе с тем портрет именно потому является художественным жанром, что он, как и все другие творческие разновидности, предоставляет автору широкие возможности по воплощению своих знаний о жизни, своих вкусов и пристрастий. Видимо, самая большая сложность портретного искусства состоит том, что всё это фотограф выражает через лицо портретируемого. Это ведь неимоверно трудно: сделать снимок, котором в облике запечатлённого человека сквозил бы творческий облик снимающего.
Замечательный советский фотопортретист Моисей Наппельбаум сделал за свою долгую жизнь великое множество снимков, запечатлевших выдающихся общественных деятелей, представителей литературы, искусства, науки.
(Фото: Поэтесса Анна Ахматова. М. Наппельбаум)
(Фото: Художник Александр Блок. М. Наппельбаум)
(Фото: Владимир Ильич Ленин. М. Наппельбаум)
Рассматривая его портреты, будто встречаешь давно тебе знакомых, внутренне значительных, наделённых сложной духовной жизнью людей. И вместе с тем узнаёшь почерк фотохудожника, которогo затем уже никогда не спутаешь с кем-либо ещё. Его отличает не только приверженность к одному источнику света, дающему глубокие тени, выявляющему характерные черты лица. Наппельбаум работал в той разновидности жанра, которую можно было бы назвать психологическим фотопортретом. Минимум внешних эффектов, аксессуаров, скупость жестов и поз, и при этом умение раскрыть внутреннее состояние человека, глубинные грани личности.
В студийном фотопортрете широко представлены разновидности этого жанра. Приверженцем экспрессивного портрета был Мирое Шерлинг: на его снимках люди чаще всeго бывали запечатлены в бурном внутреннем движении. Не случайно этот мастер в качестве моделей избирал тех, кто от природы был наделен могучим темпераментом: писателя Леонида Андреева, режиссера Всеволода Мейерхольда, певца Федора Шаляпина.
(Фото: Леонид Андреев. Мирон Шерлинг)
(Фото: Федор Шаляпин в партии Мельника (Русалка). Мирон Шерлинг )
(Фото: Федор Шаляпин в партии Мефистофеля в одноименной опере А. Бойто. Мирон Шерлинг)
Портретистом-лириком зарекомендовал себя А. Штеренберг. Используя богатую световую гамму, он предпочитал сверхкрупные планы в своих снимках: на них в большинстве случаев можно увидеть только голову человека. Оcобую роль в этих портретах играют глаза, обычно выразительные, хорошо освещённые – настоящее «зеркало души».
Ещё одна разновидность, уже более современного парадного портрета – впечатляющие работы Валерия Плотникова, героями которых являются по большей части представители актерского цеха, что позволяет автору вносить определённый элемент игры в свои снимки.
(Фото: Юрий Богатырев. Валерий Плотников)
(Фото: Елена Соловей. Валерий Плотников)
(Фото: Никита Михалков. Валерий Плотников)
Bcе названные разновидности студийного портрета, конечно же, не исчерпывают богатства его проявлений. И я специально выбирала для примеров не самых, ныне распространённых мастеров портретистов, дабы вы воспользовались услугами интернета и нашли их работы, вспомнив тем самым руку и почерк наших предшественников.
Конечно, есть огромное количество великолепных зарубежных фотографов из агентства Magnum photos и не только, но мой выбор примеров сделан и я уверена, что вы меня поймёте. Пусть это будет некий взгляд к истокам, дабы мы не забывали с чего всё начиналось и не погрязли окончательно в мире цифровых технологий.
Ещё одно важное обстоятельство: даже такая, казалось бы, традиционная художественная форма, как студийный портрет, проявляет определённую тенденцию к изменениям. Причём они продиктованы не только эволюцией в фототехнике, но и в значительной степени переменами во вкусах.
Студийный портрет сегодня составляет лишь одну половину жанра. Другая eго половина отдана портрету репортажному, являющемуся частью документального фотоискусства. В таких популярных жанрах фотожурналистики, как очерк, серия, репортаж, всё чаще встречаются снимки-портреты участников реальных жизненных событий. В отличие от студийных произведений, где автор имеет возможность фотографическими средствами всерьёз преобразовать внешние данные человека, здесь сильно документальное начало.
В репортажных портретах чаще всего автор представляет основных героев своего повествования. От этого, как считают некоторые, страдает динамика развития фотосюжета, однако выигрывает его глубина, усиливается личностное начало запечатлённых событий. Нередко именно кадр-портрет является «ключевым» в фотоочерке, придаёт ему истинный смысл, определяет силу его звучания. Таким стал, например, портрет Н. Амосова в очерке Макса Альперта «Мысли и сердце».
(Фото: Из серии «Мысль и сердце». Оперирует хирург Николай Амосов. 1975. Макс Альперт)
Также, в качестве примера репортажного портрета хотелось бы привести работу фотографа Эдгара Брюханенко, которого в Иркутске называют патриархом фотожурналистики, создавшим летопись Сибири в фотографиях.
Лучший снимок Фиделя Кастро, сделал Владимир Севастьянов, а плёнку проявил Брюханенко. Фотография под двумя фамилиями вышла в центральных газетах. Фамилия Брюханенко стояла первой. Эдгару было неудобно, но Севастьянов сказал, что считает проявку, печатание фотографии и своевременную её отправку по каналам ТАСС в Москву важной составляющей успеха. Я посчитала важным обозначить эту лёгкую путаницу авторства, но главное – это сама работа.
(Фото: Фидель Кастро в Сибири. Эдгара Брюханенко (Владимир Севастьянов)
Мы не станем специально анализировать эту разновидность репортажного портрета: о ней следует говорить в ряду жанров фотожурналистики, от которых кадр-портрет, как часть целого, неотделим. Важнее отметить другое: даже в русле собственно портретного жанра, существующего в форме одиночных снимков, всё большее место занимают произведения, снятые репортажно, то есть не в студийных, а в реальных жизненных условиях.
Эволюция жанра в эту сторону объясняется стремлением к более тесной связи между человеком и его делом, окружающей его привычной средой, родным домом и т. д.
Была пора, когда включение в структуру фотопортрета атрибутов профессии снимающегося человека казалось некоторой условностью: напомню, скажем, известный портрет О. Родена работы Эдварда Стейхена, в котором скульптор был снят рядом со своим знаменитым «Мыслителем».
(Фото: Роден – Мыслитель, 1902. Эдвард Стейхен)
Теперь открытая, почти демонстративная связь человека и его дела становится привычной. Приведу пример хорошо всем знакомое творчество Ю. Роста, последовательного приверженца подобной трактовки в портрете.
Репортажный портрет по-новому осветил и некоторые другие стороны существования жанра, в частности вопрос о парном, тройном и групповом портретах. Долгие десятилетия студийный портрет с немалым трудом формировал эстетические принципы этих разновидностей творчества, искал условную логику соединения двух или нескольких людей в единое целое. Сегодня, в результате бурного развития репортажных разновидностей портрета требования к построениям многофигурных снимков стали значительно проще. Теперь уже не эстетические, а реальные, жизненные критерии становятся основанием для показа двух или нескольких людей в одной портретной ком- позиции.
